персонажи: Наги, Маммон, Сквало и Кикё
рейтинг: PG
предупреждение: бред, хэппи-энд О_о
саммари: Наги подстраивается под изменившееся прошлое. Пост-281, AU, продолжение этого и этого драбблов.
Ты все ищешь себя среди серых камней.
Но то, что осталось за кадром,
Известно лишь мне
Одному.
Скоро будет солнечно…
Но то, что осталось за кадром,
Известно лишь мне
Одному.
Скоро будет солнечно…
790Наги ликует. Они улетели, не попрощавшись. В самом деле, о чем говорить с этими детьми? Скоро очнутся настоящие Хранители Вонголы: взрослые, достойные уважения, с ними уже можно будет общаться. Дистанционно, потому что пора наводить порядок. А эти вернутся – в свое прошлое. На десять лет назад, где ее еще нет.
А у Варии есть дела понасущнее. Вроде увечного командира, едва живого лидера Венков и воскресшего Аркобалено. С таким надо разбираться дома, без чужих наивных глаз.
В первые дни Наги почти боится спугнуть чудо. Торопясь в Японию, она и не надеялась на возвращение друга и наставника. Но Маммон здесь, и чего ей точно не жаль, так это комнаты.
Она не отходит дальше чем на полминуты бега – ненавязчиво, всегда за стенкой, на соседнем этаже, в другом углу комнаты – от обоих. На миссиях командира Сквало заменяет Луссурия, а по особо торжественным случаям и сам босс, ее присутствие на зачистках требуется редко. Бардак, оставшийся после развала Миллефиоре, не обязательно разгребать иллюзионистам.
Командир поднимается (Наги слышит скрип ножек стула) и коротко стучит в стену – раз, два, знает, что она там. Позорище, думает Наги, торопясь на зов, могла бы быть и менее очевидной. Кудахтать над коллегами – унизительно, напоминает она себе. Немного любопытно, какую байку придумают теперь рядовые? Посочувствуют «безнадежно влюбленной» в неподражаемое командование начальнице? Нет, это бред в духе компании Савады. А в Варии скорее насочиняют скабрезных анекдотов. Дверь в нужную комнату открывается легко. А за дверью –
Сквало натягивает перчатку на протез.
– Наги, что за хмырь у тебя валяется? Первый раз вижу, таких новобранцев у нас не было.
Она моргает, чувствуя себя полной дурой, но не может оторвать взгляда. Запястье левой – целое, свое, живое.
– У меня?
– Вооои, ты что, не проснулась? В твоей старой комнате, где ты жила, когда только пришла, – командир не говорит «когда тебя подобрали», и за это ему спасибо. По дерганому движению брови похоже, что он задумался, где Наги живет сейчас, если ее комната занята этим коматозником. Что она переселялась в комнату Маммона, он уже и не помнит – как и то, что последний умирал. Глупо, как глупо…
– А, это… Он способный, я ручаюсь, – врать в лицо она так и не научилась, но это и не ложь. Просто она не знает, что ответить командиру.
Тот поворачивается и смотрит – пристально, с видимым интересом, – но вопросов не задает.
– Под твою ответственность, раз уж притащила.
Наверное, это и есть доверие.
Маммон фыркает. – Мне казалось, что Фон и Колоннелло все достаточно доступно объяснили.
– Я не вслушивалась, – признается Наги с извиняющейся полуулыбкой. Ей было не до того – наставник вернулся! – Кажется, они говорили, что исчезнет «весь урон, нанесенный Бьякураном и кольцами Маре»…
– Так и есть, – кивает тот. – А теперь подумай, чем это обернется. Ты сохранила память потому что как иллюзионист сама изменяешь реальность. Возможно, помимо носителей Тре-ни-сетте, будут помнить Небеса. Посмотрим.
– А что делать с Кикё? – задает Наги самый насущный теперь вопрос. – Он-то вряд ли что-либо вспомнит, но что говорить остальным? Командир Сквало уже интересовался, кто он такой.
– И что ты ответила? Кстати, что с ним случилось?
– Выстрел в упор. Босс едва не снес ему голову, – Наги запинается. – А командиру я сказала, что нашла на задании, – как ее когда-то... – Не знаю, что он подумал.
– Что ты приволокла мужика, – снова фыркает Маммон. – Займись им, вопрос с памятью босса я беру на себя – ты не умеешь притворяться, – и исчез в воздухе, как всегда не прощаясь. Совсем как раньше. – И придумай ему легенду, если он и имени своего не вспомнит.
Наги успокаивается. У нее есть указания, все стало просто. Теперь Наги навещает «своего найденыша» как можно чаще – важно не прозевать момент пробуждения. Только они с Маммоном могут определить, будущий офицер ли это или будущий труп. Иногда она просто заглядывает в дверь, иногда подолгу сидит у кровати, как сегодня. Она так привыкла к этой комнате, что даже присутствие бывшего врага ее не беспокоит.
Книга дочитана, и Наги просто разглядывает «подопечного». Раньше было не до того: бой, потом суматошный отъезд и зачистки, и Сквало, от беспокойства за которого она едва спала. У Кикё расслабленное красивое лицо с правильными чертами: «европеец», думает Наги. Волосы за недели отросли, стали видны корни – мирно-песочные, куда приятнее этой неестественной зелени. Глаза тоже зеленые – он просыпался пару раз, но тут же проваливался обратно, не успев ничего осознать. Если бы она умела, она бы нарисовала его, в пастельно-бежевых тонах.
Кикё хмурится и трет лицо. Наги мысленно готовится: рассказывать легенду или бить. Жить или умереть, зависит теперь только от него. Лишь бы не отрубился обратно. Наги надоела неизвестность… Мужчина обводит комнату вполне осмысленным взглядом и, наконец, упирается в нее.
– Кто Вы?.. – голос сиплый, шутка ли – лежать без сознания почти месяц. – И что… это за место?
– Мы находимся в резиденции Варии, Италия, – осторожно отвечает она. Никакой реакции. Ни гнева, ни даже узнавания. И, слава ками, ни следа прежнего высокомерия. Она улыбается. – А мое имя – Наги, и можно на «ты»…
Скоро у кольца Облака, наконец, будет носитель.
--------------------------------------------------
В эпиграфе использована песня Сплин "Скоро будет солнечно".